Перед отлетом
в Москву после конференции о Гумбольдте у профессора Татьяны Иларионовой было несколько
часов, чтобы посмотреть Волгоград.
В чужом
городе главный источник информации – это таксисты. Для Волгограда, растянутого
вдоль Волги на многие десятки километров, это бесценный источник информации. И
так же, как и коллеги-волгоградцы на конференции, эти незнакомые люди говорили
только об одном: жить тут нельзя, уезжать надо…
Волгоград
производит впечатление пыльного, неухоженного города. Только к прошлогоднему
Чемпионату мира по футболу сделали главную трассу нормально заасфальтированной.
В остальных местах – колдобины или проселок. Дома в жутком состоянии: панельные
в разлезшихся швах, кирпичные – с перекошенными стенами, частные – дышащие на
ладан развалюхи… Ноу-хау местных властей – это строительство стен вдоль
центральных трасс, особенно вдоль дорог из аэропортов, так они прикрывают кривобокие
строения частников, у которых нет ни денег, ни сил привести в порядок свои
жилища: это и в Перми, и в Краснодаре, вот и в Волгограде той же пошли дорогой.
Едешь в туннеле – по обе стороны и на многие километры трехметровые заборы,
чтобы безобразия прикрыть…
Все в
недоумении, почему только сейчас взяли
экс-главу СУ СКР по Волгоградской области Михаила Музраева (см.,
например: https://www.volgograd.kp.ru/daily/26988.5/4048360/),
много лет каждый знал, что он – главный в
городе, главнее губернаторов и мэров: крышует угодный ему бизнес, организует
рейдерские захваты не угодных ему предприятий, расправляется со всеми, кто
слово поперек… Контролировал всех и вся… И вот его арестовали. Версия всех без
исключения собеседников-волгоградцев: сам стал, видно, неугоден…
Бизнес в городе (и это
невооруженным глазом видно) медленно подыхает. На отреставрированной набережной
даже поесть негде, никаких кафе,
никакого мороженого, только скамейки для посидеть. По версии одного из
таксистов, коррупция в Волгограде такая чудовищная, что душит всех местных –
они же не могут платить кому надо, а пришлые отстегивают без разговоров и
захватывают целые отрасли городской экономики: автосервисы, автомойки, торговля
фруктами и овощами – всё это в руках этнических общин. «Неужели Вы думаете, они
какую-то отчетность в налоговую несут, вообще налоги платят? Да просто в карманы чиновников
деньги сыплют – и процветают!»
По убеждению людей, должности,
например судей, покупаются и продаются, все в городе даже таксу знают – сколько
миллионов нужно отвалить. А средние зарплаты у людей – тех же секретарей судов,
которые по конкурсу устроились, 15-20 тыс. Как жить?
Предприятия развалены и стоят,
редко какое в неполную силу еще работает. Быть безработным или вкалывать за
гроши – гамлетовский вопрос по-волгоградски: быть иль не быть…
По мнению другого таксиста, так
плохо в городе еще и потому, что Москва не дремлет: «Как только выделяют городу
крупные средства, например, на дороги, сразу приезжает представитель
Администрации Президента и половину налом забирает. Ну а остальное местные
пилят, на дороги или еще что просто ничего не остается».
И ведь неважно, правда это про
АП или нет, – так люди думают, они, не скрываясь, об этом говорят. Знаменитый «танцующий»
мост Волгограда выявил всю эту гниль: бетона недолили, асфальта недоукладывали,
вот и стало его закручивать, рассчитан-то он был на определенный вес, а украли!
И ведь это по всей России. Люди
любыми путями стремятся уехать из Омска, из Волгограда… Куда? В Москву, в Питер, за рубеж…
Печальные беседы дополнил новый
облик знаменитого монумента «Родина-мать зовет!». Он был в лесах. В леса пора заключить
и саму нашу родину, как следует отремонтировать, снять плесень и грязь.
Участники
конференции познакомились в ходе экскурсии с бытом сарептян до революции, убедились, что ни одна из некогда процветавших
отраслей экономики уже не жива: раньше это была горчичная столица России,
теперь же горчицу можно купить, видимо, только китайскую – никто из местных
жителей не мог сказать, где в Волгоградской области есть ее производство.
Корзины из камыша, естественно, тоже сегодня никто не плетет. Музыкальные инструменты
никто не делает и даже из готовых деталей не собирает. Сарпинка, особая гордость
Сарепты, давным-давно в прошлом, никаких текстильных производств тут нет.
Сарепта
сегодня – историческая этнография в чистом виде: ни жителей прежних (они
депортированы были, естественно), ни их предприятий… И только энтузиасты,
которые приехали сюда после депортации (но потомков сарептян среди них
практически нет, те в Германию переселились, как только смогли), начинают развивать
свою национальную культуру. Вечером в кирхе был концерт с участием
самодеятельности, показали, как, в частности, колонисты женились и выходили
замуж по жребию. 
