четверг, 28 марта 2019 г.

Вильнюс как испытание

27 марта прошла запись передачи на ТВЦ «Право голоса» с ведущим Романом Бабаяном. В передаче приняла участие профессор Татьяна Иларионова.
И, как время от времени бывает, высказаться, чтобы все всё поняли, удалось ей не совсем. Хорошо, что можно пост написать.
Основная мысль о том, что суд в Вильнюсе над теми, кого литовцы считают виновными в событиях 13 января 1991 года, уже состоялся и из этого нужно исходить, и теперь основное - взять правых или виноватых, но тем не менее осужденных российских граждан под защиту, прозвучала из уст профессора вполне убедительно. Но главная идея осталась на потом и оказалась «зажеванной» вопросами, высказываниями других участников дискуссии, ведущим в том числе, нечетко обозначенной, ясно не выраженной.
А мысль-то простая: наша страна так сама себе и не ответила на вопрос, хорошо ли было вводить танки в Вильнюс?
Конечно, современная Россия - правопреемник СССР. Но это вовсе не значит, что тогдашнюю жизнь мы не осуждаем. Мы осудили сталинизм, были приняты документы с осуждением и политических репрессий, и депортаций советских народов. Но принимаем ли мы события в Вильнюсе как справедливые, как единственно возможные?
Очевидно ведь, что если политик хочет обессмертить свое имя и в то же время опозорить, замарать его, если он хочет войти в учебники истории и при этом оставаться проклинаемым в семьях сограждан, то он должен устроить Кровавое воскресенье, организовать Новочеркасский расстрел или ввести танки в Вильнюс. На штыках неудобно сидеть, а уж на танках-то и подавно! Это было роковой ошибкой Горбачева, который, конечно, не ожидал, что, позволив стране открыто заговорить о своих проблемах, прикоснуться к свободе, он получит бунт, протест, националистические выступления вместо мирного и успешного преодоления социализма с его затхлостью и насилием.
И хотим мы этого или нет, с последствиями тех танков приходится иметь дело. Как и с мелкими странами, которые  поднимают свой голос и имеют свой вес.
Вот в посте только и можно завершить недосказанную мысль…
Ну а самый запомнившийся момент в съемке передачи был связан с выступлением в конце Владимира Мамонтова, журналиста и мыслителя, с которым не всегда тянет согласиться. Но в этот раз он был просто блеск.

Эфир сегодня, 27 марта, вечером.

Растет экономика - растет сотрудничество

Все-таки бизнес - дело беспринципное. На ежегодном приеме, который дает Департамент экономики и науки Посольства Федеративной Республики Германия, его директор Томас Граф открыто это показал. Он рассказал, что на фоне роста российской экономики после периода сложных отношений со странами Запада, растет и российско-германское сотрудничество. На 36% повысился уровень товарооборота между нашими странами, больше стало совместных проектов. Конечно, до пика этих отношений, какой был достигнут в 2012 году,еще далеко, но прогресс налицо. То есть - распри распрями, а бизнес делает свое дело. И это, конечно, хорошо.

На приеме присутствовали представители германских и российских деловых кругов, ученые, ректоры и профессора вузов. Среди приглашенных была и профессор Татьяна Иларионова.

вторник, 26 марта 2019 г.

Давно звучим в эфире

Оказываемся с конца декабря прошлого года доступно обширное интервью, которое журналист Мартина Видеман взяла на немецком языке у профессора Татьяны Иларионовой. Тема: немцы в СССР.
Серия интервью была сделана в год 100-летия провозглашения Автономной области немцев Поволжья, позже ставшей АССР НП.
Слушать здесь:


https://media.rusdeutsch.ru/audio?id=443

среда, 20 марта 2019 г.

Моя германская история-24. Гутенберг

Конечно, немцы не такой «народ книги», как евреи (см. Шама С. История евреев: Обретение слов: 1000 год до н.э. - 1492 год н.э.- Екатеринбург: Гонзо, 2019), но тоже полюбили читать и писать. Более того, именно немцы дали возможность всему миру сделаться образованными и начитанными. И все благодаря одному человеку – Иоганну Гутенбергу.
В родном городе этого инноватора XV века – в Майнце - есть музей, ему посвященный. Там книги, которые он напечатал и которые произвели настоящую социальную революцию. Удивительно то, что с самого начала он к своему труду относился как к искусству: книги прекрасно напечатаны, потрясающе проиллюстрированы, великолепно переплетены. 
В Китае императоры как к высшей драгоценности относились к свиткам – образцам каллиграфии древних мастеров. Немцы по время Второй мировой войны, понимая, что страна вот-вот падет, спрятали в штольнях Шварцвальда свои шедевры – первопечатные книги. Да, фашисты, сжигавшие чуждые им произведения печати, сокровища Гутенберга спасли, понимали, что перед лицом истории режим – ничто, а книги – все.

В судьбе Гутенберга чего только не было – и безденежье, и отчаяние, и жизнь на чужбине, и великое открытие, и кражи его интеллектуальной собственности ушлыми конкурентами. Удивительно, что есть целое гутенберговедение, но о такой жизни нет голливудского кино.