С 18 по 21 сентября в столице Республики Беларусь прошла конференция «Science and technology as
a basis of
modernization for future sustainable development»,
в которой приняли участие ученые разных стран: Беларуси, России, Украины,
Германии и даже Филиппин. Конференция состоялась при поддержке германского
Фонда имени Александра фон Гумбольдта. Организатором конференции был профессор
Сергей Левченко, который занимается в Минске исследованиями и разработками для
космоса.
Программа была
более чем насыщенной. Интересным было сообщение
вице-президента Национальной Академии наук Беларуси Сергея Чижика о достижениях
белорусских ученых. Сразу стало ясно, что основное направление усилий местных
специалистов – прикладная наука. Именно по достижению практического результата
оценивается тот или иной институт, тот или иной специалист. Направления разные:
тут и космос, и медицина, и градостроительство, и аграрная наука. Но вот полет
мысли вне рамок денежных проектов, видимо, не очень сегодня приветствуется.
Показательно: ни слова не было им сказано о гуманитарных исследованиях, хотя там,
наверняка, есть свои достижения.
Представитель
Фонда имени Александра фон Гумбольдта Штеффен Мелих подробно рассказал о
программах Фонда. Но приведенные им факты про Беларусь были убийственными:
всего 18 стипендиатов получали стипендии и премии Фонда. А в последнее
время – вообще никто. И заявок стало
подаваться значительно меньше – по две - три от целой страны в год, при этом
результат, как уже сказано, нулевой. И ясно, что можно какой угодно испытывать административный
восторг по поводу собственных достижений, но вот один из важных критериев: нет
международно признаваемых успехов. И все – дальше спорить не о чем. У России
похожая ситуация: снижение (и резкое) количества заявок, смехотворный процент
получаемых стипендий.
Среди докладчиков
были по преимуществу представители инженерных и естественных наук. Большой
интерес вызвали сообщения белорусских
медиков об исследованиях, которые они ведут в области генетики, репродуктивных
техник. Но и немногочисленные сообщения гуманитариев вызывали восторг. Среди
таких был, в частности, доклад Ольги
Томашевич из МГУ о смеховой культуре древних египтян.
Пленарный доклад
о новых тенденциях в развитии отношений государства и науки сделала профессор
Татьяна Иларионова (тезисы см. ниже). Он вызвал споры, много было задано
вопросов из зала. Профессор воспользовалась также возможностью, чтобы
представить коллегам журналы «Россия и Германия» и «Государственная служба»,
которые она редактирует. Журналы
по-белорусски – часописы. Российские часописы привлекли внимание, все
экземпляры, привезенные из Москвы, разобрали участники конференции.
Гости смогли
познакомиться не только друг с другом, с новыми исследованиями в наших странах,
но и с Минском, а также с парком промыслов «Дудутки». Этот парк в часе езды от
белоруской столицы показывает, как раньше люди занимались гончарным и кузнечным
ремеслами, разводили пчел, пекли хлеб. Все в ныне модном стиле экотуризма. Немцев,
как, впрочем, и всех остальных, привлек к себе лицензированный самогонный
аппарат, на его фоне спешили фотографироваться. Ну и выпить по чарке. А затем в
тесной компании ученые провели дружеский вечер, во время которого было сказано
много теплых слов о сотрудничестве и исследовательской солидарности.
Минский форум
запомнился. Как и подобный, проведенный четыре года назад. Надо чаще
встречаться!
Татьяна
Иларионова, доктор философских наук, профессор РАНХиГС, генеральный директор
Института энергии знаний
Научные
исследования: время испытаний
В последние годы
значительно изменилась обстановка в мире. Меняется и положение и науки. Можно
выделить несколько новых тенденций.
1.
Два года
назад Президент Российской Федерации В.В.Путин на заседании Совета по науке и
образованию привел такую цифру: за десять лет в России объем расходов
федерального бюджета на гражданскую науку увеличился на порядок. Так, в 2002
году на эти цели был направлен 31 млрд
рублей, а в 2012 году – 328 млрд рублей[1]. Конечно, нужно принимать в расчет инфляцию, Цена литра бензина АИ-92
в сентябре 2002 года составляла
не более 10 рублей 70
копеек[2]. В
2012 году литр АИ-92 стоил 27 рублей[3]. Тем не менее, факт остается фактом: как
и в других странах, на постсоветском пространстве стали много тратить на
исследования. По уровню бюджетных расходов на науку Россия сегодня входит в
пятерку лидеров в мире - средств на эти цели она направляет больше, чем Великобритания[4]. В июле 2014
года президент Украины Пётр Порошенко заявил, что в стране в ближайшее время
сократится финансирование «никому не нужных» научных программ с тем, чтобы направить освободившиеся средства
на нужды украинской армии[5]. При
этом П.Порошенко указал, что расходы на науку стали каналом хищений, многие
программы были «никому не нужны». Президент Республики Беларусь А.В. Лукашенко считает, что необходимо окончательно
определиться с судьбой фундаментальной науки. «У
нас не такая большая и богатая страна, чтобы развивать широкий спектр подобных
исследований. И вопрос, наверно, даже не в этом. Вопрос в том, насколько они
нужны нам, эти фундаментальные исследования, и насколько мы будем успешны,
занимаясь теми или иными фундаментальными направлениями»[6].
2.
В последние
годы наука, действительно, стала источником обогащения отдельных слоев
причастных к проведению исследований работников. Требование готовить проекты и
участвовать в конкурсах привело повсеместно к тому, что произошло своего рода
разделение труда в коллективах: есть вспомогательный персонал, который готовит заявки, оформляет необходимые документы, есть исполнители этих проектов. И те,
и другие не являются основными получателями средств от грантов. Львиная доля
уходит на финансирование организаций (научных институтов или образовательных
учреждений) и руководителей этих организаций, которые, как правило, и
возглавляют временные коллективы. Эта социальная дифференциация ведет к тому,
что заинтересованность в исследованиях исполнителей, которые производят
основной интеллектуальный продукт, падает.
3.
Ищут сегодня вненаучные формы давления
на исследователей с целью активизировать их для работы во временных коллективах,
публиковаться. В России стали практиковаться различного рода рейтинги,
показатели эффективности для того, чтобы выявлять передовиков и отстающих.
Большое внимание в вузах и НИИ уделяется
представлению ученых в Интернете. В России это приобрело характер эпидемии: то
в одном формате, то в другом требуется представлять биографию, списки
опубликованных работ, ежегодно нужно готовить развернутые отчеты о достигнутых
результатах. Анализ сайтов германских университетов позволяет сказать, что это
поветрие затронуло и Европу. Как правило, все эти формы отчетности имеют чисто
конъюктурный характер, однако подготовка
всех этих документов требует больших затрат времени, которого остается все
меньше и меньше на индивидуальные проекты и международную кооперацию.
4.
Эффективность исследований остается
по-прежнему невысокой, в частности, потому, что ученый, работающий по грантам,
заинтересован в процессе исследования, но не в его результате. И все потому, что
даже если будет значительное достижение,
сам автор не получит особых бонусов. Государственные органы, по чьему заказу
делалась та или иная научная работа, не
в состоянии капитализировать полученные результаты. Сегодня финансирование более 75 % НИОКР осуществляется в России за счет
бюджета, права на результаты
интеллектуальной деятельности полностью или частично принадлежат государству[7]. В 2013 году Министерство
промышленности и торговли Российской Федерации объявило, что намерено передать бизнесу 8 тыс. патентов,
объектов авторского права и результатов интеллектуальной деятельности, которые
сейчас «лежат мертвым грузом в стенах ведомства»[8]. Этот
эксперимент закончился крахом: интерес бизнеса к разработкам был минимальным.
5.
Вот почему в последнее время все, что
проходит по государственным тендерам, -
это исключительно прикладные работы, имеющие утилитарный смысл. И по-прежнему остается актуальным вопрос
реализации научного потенциала наших стран. Пока формулы успеха тут нет.
.jpg)
